Ну, вот видишь.
А ребятам там знаешь, как будет славно? Отъедятся фруктами, в море накупаются.
А потом, даст Бог, и тебя выпишем. Приезжай к нам, хоть с третьим.
Тьфу, Верка! Типун тебе на язык, с третьим.
— Мамочка!
— Нет Павлика и Женечки.
Нет деток моих золотых. Одна ты у меня осталась.
Мамочка, я не одна.
Вер, смотри, смертельный номер.
— Ну что ты, горе мое?
— Мужчина требует добавки.
Тебе же больше всех налили. Будешь когда-нибудь суп?
Никогда. Это же не я, это мой организм требует.
Ребенок же растет. Ему же вдвое больше против взрослого надо.
— Браво, бабуля!
— Шальной. На, ешь.
— Не торопись только.
— А у меня для вас новость.
— Вот сейчас поужинаем и пойдем.
— В кино!
Какие сумасшедшие глаза, сумасшедшие. Ну, лобзай меня, лобзай, мой милый!
Как я мечтала об этой встрече, металась по квартире,
из комнаты в комнату, из комнаты в комнату.
— Сколько же у вас комнат?
— Пять.
— Какова же тогда общая площадь?
— 120 метров.
Подлец! Это что? Это все из-за квартиры?
— Зинаида Павловна, я же.
— Я лучше утоплюсь.
— Нет, как же мы без вас.
— Ой нет, там глубоко.
— Да, тут омут.
— Плывите к берегу!
Альфонс!
Здравствуй, мой хороший, здравствуй! Верочка, девочка моя.
— Там дядька к тебе какой-то военный.
— Дядька военный?
Похлопочите, Александр Иванович, вдруг какой следок отыщется.
Человек же — не иголка.
Идем, маленький, идем.
— Собирайся, завтра уезжаем.
— Как? Куда?
Название места назначения тебе ничего не скажет.
Короче, глубокий тыл.
Но как я могу, у меня же дети?
Я, когда их увидел, думал, меня кондрашка хватит.
Представляешь, приезжаю к жене, а у нее -двое.
Ничего, они не сироты, у них мать есть.
Всего лишь дай телеграмму — пусть приезжает.
Она же не может так сразу. У нее работа.
А у меня — служба. Всю жизнь служу.
— Шунечка!
— Все.
Будет, будет.
Господи.
Разрешите, товарищ полковник? Полковник Ларичев прибыл
в ваше распоряжение для дальнейшего прохождения службы.
С приездом, Ларичев. Садись.
— Ты, я слышал, вроде генералом был?
— Был.
А ты что ж выше полковника не поднялся?
Там все написано.
Ну как оно там, Ларичев, в плену?
Говорили, немцы шоколадом кормят.
Вам отлично известно, что в плену я был всего два дня.
После побега два года воевал в партизанском отряде.
Потом прошел проверку.
От подозрений очищен.
Садись, Ларичев.
Ты чего так рано?
Сволочь.
Полковника Рябинина помнишь? Комдивом потом стал.
— Вася?
— Черту он Вася!
Вася. Сволочь.
Ты уж не взыщи сегодня, Шунечка, но в магазине здесь ничего нет.
А до рынка я еще не дошла.
Пришлось взять обед в столовой.
Плохо работаете, Ларичев. Праздник на носу, нам собрание проводить надо.
А в актовом зале потолок как валился, так и валится.
Я вам уже докладывал, ремонт осуществить невозможно.