«Были они городу своему истинными пастырями, а не наемниками. Правили городом своим истиной и кротостью, а не яростью. Странников принимали, голодных насыщали, нагих одевали, бедных от напастей избавляли.»
«Княгиню же его Февронию бояре не любили по наущению своих жен, поскольку не была она княгиней по происхождению, Бог же прославлял ее за добродетельную жизнь.»
«Они вырастили троих детей: Святослава, Евдокию и Георгия, породнились с великокняжеским семейством, выдав свою дочь за сына Всеволода Юрьевича Святослава. Жили по заповедям Божиим – в любви и согласии, одной душой. И потому, когда пришла старость, и стали задумываться они о смерти, возмечтали, чтобы и умереть, как жили, вместе, в одно время. Чтобы не расставаться. Молили Бога об этом.»
«Далеко за пределами Мурома прославились они своими добрыми делами, справедливостью, соблюдением Божиих заповедей и человеческих законов. Почти три десятка лет были своему народу истинными пастырями, а не наемниками, правили городом с кротостью, а не с яростью. Не занимались стяжательством, подавали милостыню, помогали бедным, много трудились. Молились Господу. И Он не оставлял их без своего попечения. Весь долгий период их правления в Муроме отличался редким для средневековой Руси благополучием и тишиной. Хотя и дожили они до страшного татарского нашествия на Русь в 1223 году и разгрома русского воинства на реке Калке, слышали о бедах и потерях среди русских князей, да при их жизни прошла та беда Муром стороной.»
«Из-за стола, говорит, она бесчинно выходит. Прежде чем встать, она собирает крошки в руку свою, словно голодная!» Благоверный же князь Петр, желая ее проверить, повелел ей обедать с ним за одним столом. И когда обед закончился, княгиня, по обыкновению, собрала хлебные крошки в руку свою. Князь Петр взял ее за руку, разжал ей пальцы и увидал внутри благовонный ливан и фимиам. И с этого дня прекратил ее проверять.»
«Тот, кто отпустит жену свою из-за слова прелюбодейного и женится на другой, тот прелюбодеяние творит.»
